Интервью Фонду Ханнса Зайделя по итогам прошедшего в Женеве саммита РФ и США

Ал.А. Громыко, директор Института Европы РАН, Анджела Стент, директор Центра евразийских, российских и восточноевропейских исследований Джорджтаунского университета, и А.В. Кортунов, генеральный директор Российского совета по международным делам, дали интервью Фонду Ханнса Зайделя с оценками прошедшего в Женеве саммита России и США.

С текстом интервью на немецком языке можно ознакомиться по ссылке.

https://www.hss.de/news/detail/auf-neutralem-boden-news7781/

Версия интервью Ал.А. Громыко на русском языке приводится ниже.

Question 1:

The US-Russia relationship is at a low point, maybe at the lowest level since the Cold War. There is little mutual trust and there are few efforts from both sides to improve the relationship. Against this background, what is your analysis of the Biden-Putin summit and what are the major results? Have your overall expectations been met?

Ожидания большинства специалистов-международников оказались верными, так как практически никто не ждал каких-либо прорывных решений на саммите. Об этом до Женевы говорили сами В.Путин и Дж.Байден. Встречу лидеров России и США можно признать в целом успешной, потому что она была использована обеими сторонами не столько для информационного противостояния, сколько для решения фундаментальных вопросов двусторонней и международной безопасности. 

Самым большим достижением саммита стало Совместное заявление двух президентов по стратегической стабильности. Оно важно прежде всего по двум причинам. Во-первых, объявлено о запуске комплексного двустороннего диалога по стратегической стабильности. Во-вторых, лидеры России и США повторили знаменитую декларацию Горбачёва-Рейгана 1985 года, что в ядерной войне не может быть победителей и она никогда не должна быть развязана. Эта на первый взгляд простая формулировка имеет огромное политическое и психологическое значение для первичного снижения глубокой обеспокоенности России и США в отношении ядерных доктрин друг друга. 

Другим большим достижением саммита стала договорённость о начале консультаций по проблематике кибербезопасности. Как мы знаем, недоверие и встречные обвинения в этой сфере стали в последние годы одним из самых сильных раздражителей  в российско-американских отношениях.

Question 2:

When proposing and agreeing to a direct personal meeting, President Biden made it clear that America does not aim at a re-set of the relations but rather at managing a complicated relationship between adversaries and at avoiding further deterioration including military escalation. President Biden has openly raised the whole range of concerns vis-à-vis Russia, from Ukraine and Belarus to cyberattacks and the Russian way of dealing with the domestic political opposition. What is to be expected in the years to come from the Western-Russian relationship and what is your advice on how to navigate these multi-faceted relations?

Как известно, на переговорах с Джозефом Байденом Владимир Путин также высказал ряд озабоченностей по поводу враждебных действий США и ряда их союзников в отношении России. Как и в США до Женевы, в России никто не рассчитывал на новую перезагрузку и не делал на неё ставки. В Москве очень реалистично подходят к текущей фазе в отношениях с Западом и не питают никаких иллюзий на обозримое будущее. 

На данном этапе речь идёт о том, как управлять глубокой дестабилизацией в этих отношениях, и как находить в них ниши для недопущения дальнейшей эскалации напряжённости, вплоть до непреднамеренного военного конфликта. Если в этой сфере совместные решения станут возникать, включая сферу контроля над вооружениями, кибербезопасность, снижение рисков напряжённости между Россией и НАТО, тогда откроются возможности нормализации ситуации и по другим направлениям. Но в лучшем случае на это потребуется несколько лет. 

Кроме того, это потребует в первую очередь от Байдена последовательности и определённой политической смелости с учётом масштабов антироссийских настроений как среди республиканцев, так и демократов. Мы уже видели, как уже во время саммита и сразу после него Байден стал подвергаться в США нападкам с самых разных сторон. Ястребы холодной войны не спят.

Question 3:

Germany plays a crucial role in how to deal with a Russia that obviously opposes the post-Cold War security architecture in Europe. Germany balances differing views and interests within the western alliance and tries to open up channels to Russia whenever possible while adhering to the sanctions regime. How far can Germany go in engaging with Russia politically and economically without irritating the EU and NATO allies? 

Москва не может отвергать архитектуру европейской безопасности хотя бы потому, что такая архитектура после окончания холодной войны никогда не была создана. Например, предложение Дмитрия Медведева в его бытность президентом России о разработке и заключении договора о европейской безопасности было Западом проигнорировано. Если имеется в виду натоцентричная архитектура, то она не имеет ничего общего с «общеевропейской», учитывающей базовые интересы безопасности России. Поздний СССР и затем Россия сделали в своё время больше всех, чтобы прекратить холодную войну и распустить военные блоки, созданные для ведения этой войны. 

Что касается Германии, то после событий на Украине в 2014 году она перестала восприниматься в России как более-менее честный брокер для наведения мостов между Россией и Западом. Однако до сих пор в России признают, что Германия по ряду вопросов старается «держать удар» под напором своих более антироссийски настроенных союзников. Например, в Москве ценят принципиальную позицию Берлина по «Северному потоку 2», критика которого со стороны США и ряда других стран дошла до абсурда. Думаю, что Германия политически и экономически должна развивать отношения с Россией, исходя в первую очередь из своих интересов, а не ставить во главу угла интересы третьих стран. Учитывать интересы союзников надо, но это не значит, что они имеют право подминать под себя германские интересы. Ведь Германии импонирует роль лидера ЕС и одной из самых влиятельных стран мира. Она даже претендует на статус постоянного члена Совета Безопасности ООН. А лидеры сами задают повестку дня, а не следуют за другими. Уверен, что репутация Германии от этого только выросла бы.